И это все в Казахстане.
За этот год более 11 тысяч казахстанских женщин были направлены в Кризисные центры. В период пандемии коронавируса в стране увеличилось число случаев домашнего насилия. Женщины находятся в безвыходном положении. Без жилья, с маленькими детьми на руках, подавленные и никому не нужные.
Казахстанские исследователи говорят, что кроме скрытых бездомных в стране есть еще потенциальные, фактические и долгосрочные. Которым не хватает доброты и элементарного понимания. Более того, чем ниже материальное положение казахстанца, тем выше степень негативного самочувствия.
Между тем в отечественном законодательстве нет четкого толкования понятия «бездомность». - Не предусмотрены основания для квалификации бездомности и закрепления их правового статуса, - говорит исследователь Алишер Кожагулов.
Хорошо власти придумали, ничего не скажешь. Если нет понятия «бездомности», значит, нет бездомных.
…Отсутствие жилья, безденежье, страх и тревога за завтрашний день, неуверенность, апатия. Даже не хочу представлять и думать, что могло заставить 28-летнюю женщину в Алматы выброситься из 9 этажа вместе с детьми. Она оставила предсмертную записку. Полиция Алматы установила, что в семье случился семейно-бытовой конфликт. Возбудили уголовное дело по статье о доведении до самоубийства. Вам каждый адвокат скажет, что статья практически не работает. А следовательно, наказания за смерть женщины и ее троих детей никто не понесет.
Исследование, проведенное Министерством национальной экономики РК, показало, что большинство жертв не сообщали никому о насилии со стороны партнеров. Боялись огласки и осуждений. Полиция не вмешивалась в семейные споры, только в случаях если считала насилие угрожающим жизни. Максимальное наказание для семейного дебошира это 15 суток лишения свободы. А через две недели, снова женщина под давлением мужа.
А между тем, Казахстан – страна самоубийц. По данным ВОЗ мы занимаем третье место в мире по количеству суицидов. И лидируем по этому показателю долгие годы.
