Учитывая сложную экономическую ситуацию, при грамотном планировании, вполне реально сокращать число служащих по 10% каждый год. Экономия будет колоссальной - порядка 20 млрд тенге ежегодно. Считает, доктор политологии PhD Санжар Бокаев.
Коронавирусная пандемия, с одной стороны, вскрыла слабые места в системе государственного управления, а с другой показала, что государственный аппарат может работать в усеченном формате без заметной потери эффективности. В настоящее время, по приблизительным подсчетам, около половины госслужащих на время карантина отправлены по домам. Тем не менее, мы видим, что государственная машина не заглохла. А если учесть, что государственная служба не имеет опыта дистанционной работы и отсутствующие госработники в этом смысле бесполезны, напрашиваются серьезные выводы. Тут впору вспомнить эффект Рингельмана, французского ученого, который в своих исследованиях доказал, что с ростом числа участников снижается эффективность каждого из них. Чем больше людей в группе/коллективе, тем менее ощутимым становится вклад каждого из них.
Что касается бизнеса, то большинство частных компаний (кроме производственных) могут легко перевести на удаленный режим 2\3 персонала без ущерба для бизнес-процессов. Предприниматели давно научились оптимизации, быстрой адаптации и выживанию в самых непростых условиях. Раздутый госаппарат, напротив, не привык ужиматься и демонстрирует ежегодный рост. К примеру, в 2019 году численность госслужащих увеличилась почти на 300 единиц в сравнении с предыдущим периодом.
Следует отметить, что в предыдущие годы все попытки сократить численность государственного аппарата не давали должного результата. Незначительное снижение осуществлялось в основном за счет сокращения вакантных должностей, но спустя некоторое время количество госслужащих возрастало еще больше. Пока единственным (и довольно сомнительным) инструментом сдерживания необоснованного роста госаппарата является мораторий на замещение вакантных должностей административными служащими.
Согласно данным Агентства РК по делам государственной службы в Казахстане насчитывается 99 тыс. чиновников: политические – 455, служащие корпуса «А» - 285, корпуса «Б» - 98 000. В центральных госорганах работают 52 363 чиновника, в местных госорганах – 46 363. Самая большая штатная численность у министерства финансов - порядка 20 тысяч человек (с подведомственными структурами), в министерстве национальной экономики – свыше 4 тысяч, в минкультуре – более 3 тысяч человек. В минсельхозе лимит штатной численности установлен в 9 тысяч человек. Что мы имеем по профилю указанных министерств? Финансы управляются слабо, общество культурнее не становится, а сельское хозяйство никак не может накормить своих граждан. Значит, количество, действительно, не значит качество.
Мы исправно рапортуем о повсеместной автоматизации, электронном правительстве, передаче функций в конкурентную среду. Все это означает, что у госслужащих становится меньше работы, информационно-вычислительные технологии облегчают их труд, а эффект от цифровизации государственного управления повышает качество госуслуг и снижает затраты. По логике должно сокращаться и количество госработников. В таком случае, почему количество госслужащих в стране неуклонно растет, как и затраты на содержание государственного аппарата? В чем же причины? К сожалению, на государственную службу часто приходят не самые сильные и мотивированные специалисты, которые в большинстве своем не создают качественного роста. В результате каждый руководитель госоргана или государственной компании, не замечая сдвигов в работе, набирает еще больше людей. К эффекту Рингельмана, о котором говорилось выше, добавляется снижение координации (чем больше участников, тем сложнее их координировать) и распыление ответственности (большие коллективы менее производительны, поскольку перекладывание ответственности на других становится частью корпоративной культуры). Эта гипотеза была впервые сформулирована американским ученым Иваном Штайнером в его теории о потери продуктивности группы (1972).
Ко всему указанному не становится меньше бумажной работы и бюрократии, однако наибольший урон кадровой политике государства наносит коррупция. Следует признать, что коррупция в Казахстане умная, постоянно мутирует как COVID-19, и в последние годы уходит в цифру. К примеру, много говорится о программе «Цифровой Казахстан», на реализацию которой из республиканского бюджета только за последние 2 года был выделен 41 миллиард тенге, о системе электронного обучения e-learning, которая обошлась казахстанцам за 371 миллиард тенге. Насколько эффективно были потрачены деньги, можно было увидеть с начала карантина, когда школьники приступили к online обучению. И это - малая верхушка айсберга «IT-распила», отдельного внимания заслуживает киберкоррупция в национальных компаниях. На правительственном часе в Мажилисе Парламента РК, посвященном реализации госпрограммы «Цифровой Казахстан», данный вопрос затронул депутат Мухтар Ерман. Однако никаких следственных действий от компетентных органов в отношении администратора программы не последовало.
Государственные служащие, безусловно, не должны быть просто выставлены за дверь и пополнить тем самым ряды безработных. Во-первых, они могут перейти в частную сферу вместе с теми госфункциями, которые ежегодно передаются в конкурентную среду. К примеру, передали госфункцию в бизнес – сразу следом сократили служащих, которые этими вопросами занимались. Пусть устраиваются в частные компании, как опытные специалисты по данному профилю деятельности. Во-вторых, заместитель премьер-министра Ералы Тугжанов в прошлом месяце сообщил, что правительством будет создано 431 тыс. новых рабочих мест в рамках разработанной правительством «Дорожной карты занятости». Это в 90 раз больше, чем мы хотим сократить на государственной службе. В-третьих, государство уже разработало механизмы передачи многих госфункций в конкурентную среду. Так, в приложениях к приказу МНЭ Республики Казахстан от 29 июля 2019 года № 70 механизм аутсорса расписан вполне грамотно. Однако не всегда хорошо написанные документы работают на государственной службе. Причин тому множество. И это – предмет для отдельного анализа.
Источник: vlast.kz
